Казачий исторический словарь-справочник - сословия

Общественная структура казачьих предков Удзов, Торков, Берендеев, Бродников и других племен еще не изучена. Известно только, что у них были свои князья, а значит существовали и охранители власти, дружинники, пользовавшиеся особыми правами. Такая же дружина из местных жителей Казаров-Касаков имелась в X веке у князя Мстислава Храброго в его казачьей Томаторкани. Подобно этому и в Запорожской республике "знатные войсковые товарищи"  имели отчетливо классовый облик, хотя они получали это звание волею самого народа, в награду за боевые заслуги. Из их среды Казаки чаще всего выбирали своих атаманов и командиров. Войсковые товарищи противопоставлялись казачьему "поспольству", которое часто именовалось "чернью", по аналогии с пчелиным роем. Там же, как и в Гетманщине, путем личной инициативы выделялись зачатки других сословий: Казаки-мещане, ремесленники, купцы, земледельцы. Они безусловно не были равны экономически, обладали различными правами и по разному влияли на общественную жизнь края. Из них те, которые проживали в смешанных украинско-казачьих городских общинах, подчинялись не войтам и бурмистрам, а своим выборным атаманам. И в то время как мещане из Украинцев имели первой судебной инстанцией войта, Казаки-мещане по небольшим преступлениям подлегали суду своих "городовых атаманов".

Вскоре после возвращения на Дон, там выделилась отдельная группа Казаков-пионеров: "старые", "домовитые", отстаивавшие свои политические и экономические преимущества от покушения на них бесхозяйственных Казаков-новоприходцев, "голутвенных", возвращавшихся на родную реку с большим опозданием.

Такие же зародыши сословного деления возникали и в других полукочевых казачьих общинах. Но повсюду Народные Собрания, Круги и Рады, руководствуясь обычным правом, препятствовали развитию их в истинные С. Служилые Казаки, покинув Русь и возвратившись на свои реки, теряли звания детей боярских и дворян, полученные ими во время службы царям.

С. регламентировались у Казаков только после того, как их земли попали под контроль соседних государей, без различия были ли то золотоордынекие ханы, короли польско-литовские или цари московские. Каждый государь неизменно старался приобрести среди Казаков "своих людей", жалуя особенно лиц наиболее у них авторитетных, атаманов и выборных старшин. Именно из них Указы и Правилен создавали прослойку беев, дворян и шляхты, в то время как рядовые массы все больше закабалялись дополнительными обязанностями и теряли возможность распоряжаться своими судьбами.

Среди Казаков и на казачьей земле появляются узаконенные "лучшие люди" , небольшое число крупных помещиков и множество хуторян, землевладельцев "милостиго государя"; Казаки-купцы приобретают сословный статус "торговых Казаков", остальным станичникам предоставлялось положение земледельцев и рядовых с правом тоже выйти в "лучшие люди", при образовании превышающем общий уровень или при исключительной военной доблести.

Так закрепилось у Казаков три основных С-вия: первое, огромное большинство населения, свободные землепашцы; второе, чиновно-служилое дворянство; третье, купцы, торговые Казаки. Духовенство тоже составляло отдельное С-вие, но оно с годами перестало быть чисто-казачьим, т.к. все больше насыщалось иногородними служителями Православной Церкви. Для казачьих народных масс появление своей шляхты и дворянства стало печальной необходимостью. Служба престолам обратилась в доходный и приятный долг только для привилегированного сословия, народ же должен был выполнять все больше различных повинностей, связанных с непременной военной службой и стоивших каждой семье много денег.

Малокультурные дворяне часто пользовались своим старшинским положением. Иные из них, особенно в XVIII столетии, беззастенчиво притесняли рядовых станичников. Но с укреплением правовых норм и с общим развитием образования, злоупотребления стали менее возможными. Злонамеренные старшины ставились под действительный контроль; дворянство проживало свои состояния, становилось экономически ниже торговых людей и даже многих хозяйственных станичников. Антонио де Романо, посетивший Дон в начале XIX в., писал, что там среди наемных рабочих "нередко можно встретить казачьих офицеров" и он сам "видел даже майора в числе работников у одного урядника, владельца невода" (А.П. Пронштейн, Земля Донская в XVIII веке. Ростов н/Дону 1961).

Казаки смирились с существованием классовых различий, полагая, что в благоустроенном обществе сословного деления избежать невозможно. Благодаря этому, после революции 1917 г., пропаганда ленинцев нашла сочувствие лишь у незначительной части казачьего населения империи и классовых антагонизмов в нем не пробудила.